383

в) Великий исход ... @`V. С В Е Т

В учрежденном Моисеем общественном строе Израиля исполнительная власть рассматривалась как исходящая из власти судебной и была поставлена под контроль власти священнической. Таково было народное управление, заповеданное Моисеем своим преемникам. Моисей не был евреем - патриотом; он был укротителем народа, и имел в виду судьбы всего человечества. Израиль был для него лишь средством, ибо Его целью была всемирная религия. Мысль его стремилась в неизведанные дали будущего. Со времени исхода из Египта до самой смерти Моисей, вся история Израиля была одним непрестанным единоборством между пророком и его народом /34, с. 160 … 163/.

Законом Синая стала первая заповедь Элоима: “Я Господь Бог твой, который вывел тебя из страны египетской, из дома рабства; да не будет у тебя других богов перед лицом Моим. Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли“.

Так, перемешивая страх с таинственным, Моисей внедрял свой закон и свой культ народу израильскому. Он хотел запечатлеть идею Иеговы пылающими буквами в глубине его души. Но что же видели семьдесят Старейшин на вершине Синая? Второзаконие (ХХХIII, 2) говорит о величественном видении, о тысячах святых, появившихся среди грозовых туч на вершине Синая в ярких молниях Иеговы. Не было ли то появление мудрецов древнего цикла, арийских посвященных Индии, Персии и Египта, всех благородных сынов Азии, которые пришли на помощь Моисею. Ему удалось передать семидесяти Старейшинам божественный огонь своей собственной энергии и непоколебимой воли. Они являли собой первый храм, предшествовавший храму Соломона: живой храм, двигавшийся впереди Израиля, его сердце и свете, освещавшим ему путь /34; 87, с. 166, 167/.

Бог не проявляется в мире непосредственно, а лишь путем всемирных и незыблемых законов, которые служат выражением Его мысли, осуществляемой человечеством - представителем Его во времени и пространстве. Люди не могли любить Моисея, ибо сам он любил только Бога. Но Моисея крайне беспокоил вопрос: будет ли его дело жить вечно /34, с. 169, 171/.

И по мере того, как дух Моисея освобождался от земного праха, он провидел будущее: он видел измены Израиля; анархию, поднимающую голову; царства, сменяющие Судей; преступления и отступничества царей, пятнающие храм Господа; его Книгу искаженную и непонятную, его идею искалеченную и униженную невежественными священниками или лицемерами; греховную связь Иудейского племени с идолопоклонниками; чистое предание и священное учение, потерявшее свою чистоту; владеющих живым глаголом пророков, преследуемых и изгоняемых в глубину пустыни. И тогда это львиное сердце вспыхнуло еще раз великой яростью;